24 [февраля]

Тарас Шевченко

Получил письмо от Кулиша с дороги в Бельгию, с хутора Матроновки около Борзны. Он предлагает мне рисовать сцены из малороссийской истории, из песен и во[обще?] из современного народного быта. Рисунки, которые бы можно было вырезать на дереве, печатать в боль[шо]м количестве, раскрашивать и продавать по самой дешевой цене. Мысль его та, чтобы заменить в нашем народе суздальское изделие. Прекрасная, благородная мысль, но она может осуществиться только при больших деньгах и принести даже материальную пользу. Теперь я не могу приняться за такую работу. Для этого нужно жить постоянно в Малороссии, чтобы была разница между моими рисунками и суздальскими. И потому еще, что я не теряю надежды быть в Академии и заняться любимой акватинтой.

Я так много перенес испытаний и неудач в своей жизни, казалось бы, пора уже освоиться с этими мерзостями. Не могу. Случайно встретил я Пиунову, у меня не хватило духу поклониться ей. А давно ли я видел [в ней] будущую жену свою, ангела-хранителя своего, за которого готов был положить душу свою? Отвратительный контраст. Удивительное лекарство от любви – несамостоятельность. У меня все как рукой сняло. Я скорее простил бы ей самое бойкое кокетство, нежели эту мелкую несамостоятельность, которая меня, а главное, моего старого знаменитого друга поставила в самое неприличное положение. Дрянь госпожа Пиунова! От ноготка до волоска дрянь!

Завтра Кудлай едет во Владимир, попрошу его взять и меня с собой. Из Владимира как-нибудь доберусь до Никольского и в объятиях моего старого искреннего друга, даст Бог, забуду и Пиунову, и все мои горькие утраты и неудачи. Отдохну и на досуге займусь перепиской для печати моей невольничьей поэзии. А сегодня перепишу чужую не поэзию, но довольно удачные стишки, посвященные памяти неудобозабываемого фельдфебеля.

Когда он в вечность преселился,

Наш незабвенный Николай,

К Петру апостолу явился,

Чтоб дверь ему он отпер в Рай.

– Ты кто? – спросил его ключарь.

– Как кто? Известно, русский царь.

– Ты царь? Так подожди немного;

Ты знаешь, в Рай тесна дорога

И узки райские врата,

Смотри, какая теснота!

– Что ж это все за сброд?

– Простой народ!

Аль не узнал своих? Ведь это россияне,

Твои бездушные дворяне,

А это – вольные крестьяне.

Они все по миру пошли

И нищими к нам в Рай пришли.

Тогда подумал Николай:

– Так вот как достается Рай!

И пишет сыну: – Милый Саша!

Плоха на небе участь наша.

И если подданных своих ты любишь,

То их богатства поубавь.

А если хочешь в Рай ввести,

То всех их по миру пусти.

Примітки

Получил письмо от Кулиша… с хутора Матроновки около Борзны. – Лист від 14 лютого 1858 р. [Листи до Тараса Шевченка. – С. 110] Мотронівка – хутір Борзнянського повіту Чернігівської губернії; Шевченко приїздив сюди у січні 1847 р. на весілля П.О. Куліша.

Завтра Кудлай едет во Владимир, попрошу его взять и меня с собой. – Поїздка Шевченка не відбулася, оскільки була отримана звістка про дозвіл на проживання в Петербурзі.

…довольно удачные стишки, посвященные памяти неудобозабываемого фельдфебеля. – Автором вірша, що поширювався в анонімних списках, був П.Л. Лавров; до цього Шевченко переписав його вірш «Русскому народу» (див. запис від 18 вересня 1857 р.).

Л. Н. Большаков (за участю Н. О. Вишневської)