13 [сентября]
Тарас Шевченко
Варіанти тексту
|
||
Казань-городок – Москвы уголок.
Эту поговорку слышал я в первый раз в 1847 году на почтовой станции в Симбирской губернии, когда препровождался я на фельдъегере в Оренбург. Какой-то упитанный симбирский степняк, описывая моему препроводителю великолепие города Казани, замкнул свое описание этою ловкою поговоркою. Сегодня поутру увидел я издали Казань, и давно слышанная поговорка сама собою вспомнилась и невольно проговорилась. Едва пароход успел положить якорь, как я выскочил на берег, поместился за четвертак в татарской тележке и пустился в город. Как издали, так и вблизи, так и внутри Казань чрезвычайно живо напоминает собою уголок Москвы: начиная с церквей, колоколен до саек и калачей, – везде, на каждом шагу, видишь влияние белокаменной Москвы. Даже башня Сумбеки, несомненный памятник времен татарских, показалась мне единоутробною сестрою Сухаревой башни. Большая улица (конечно, Московская), ведущая в Кремль, смахивает на Невский проспект своею чопорностью и торцовой мостовою. Улица эта начинается великолепным зданием университета, украшенного грандиозными тремя ионическими портиками. Жаль, что этому прекрасному зданию недостает площади. Оно бы много выиграло, и монумент певца Екатерины не красовался бы на дворе в миниатюрном палисаднике, меланхолически созерцаемый рудою коровою.
Полюбовавшись вместе с рудою коровою статуєю сплетателя торжественных од и иной гнусной лести, я, проходя через двор, встретил студента с порядочно синим подбородком, почему и заключил, что он не новичок в здешней аудитории. На этом основании я обратился к нему с вопросом, не помнит ли он Посяду и Андруского, переведенных в 1847 году из Киевского университета в Казанский. Он сказал, что не помнит, и советовал мне обратиться к старому сторожу Игнатьеву. Я вежливо поблагодарил его за наставление, но, не находя нужным применить к делу это милое наставление, я вышел на улицу. Выйдя на улицу, я услышал глухой шум барабана и увидел густую толпу народа, провожавшего на казнь преступника. Чтобы не встретить эту гнусную процессию, я своротил в переулок и в числе бегущих смотреть эту процессию я увидел молодую девушку с шарманкою за плечами и мальчи[ка] ободранного мальчика с тамбурином в руках. Мне сделалось не грустно, а как-то особенно скверно, и я опять за четвертак взял татарскую тележку и возвратился на пароход.
Возвращаясь на пароход, я увидел в правой стороне от дороги памятник, воздвигнутый над костями убитых при взятии Казани царем Иваном Лютым. Это усеченная пирамида с портиками, поставленная будто бы на том самом месте, где стоял шатер царя Лютого. Печальный памятник.
Примітки
Казань – губернське місто, один з торговельно-промислових центрів Поволжя; нині – столиця Татарстану.
…монумент певца Екатерины… – Тобто пам’ятник Г.Р. Державіну, який народився і вчився в Казані. Збудований за проектом С.І. Гальберга і К.А. Тона М.О. Рамазановим та К.М. Климченком; установлений в університетському дворі, напроти анатомічного театру; 1870 р. перенесений на Театральну площу.
…не помнит ли он Посяду и Андруского…– Йдеться про студентів Київського університету, учасників Кирило-Мефодіївського товариства І.Я. Посяду (Пасяду, Посяденка; 1823–1894) та Г.Л. Андрузького (1827 – ?). Після арешту і слідства у III відділі 1847 р. обидва були переведені до Казанського університету з наступним призначенням на службу в російські губернії. І.Я. Посяда закінчив Казанський університет 1848 р. і тоді ж вибув у Рязанську губернію. Г.Л. Андрузький університету не закінчував. У 1848 р. його переведено на службу до Петрозаводська.
…царем Иваном Лютым. – Тобто царем Іваном IV Грозним.
Л. Н. Большаков (за участю Н. О. Вишневської)