№ 336 1847 p. квітня 14. – Протокол допиту О. О. Навроцького в ІІІ відділенні

Вопросы, предложенные бывшему студенту Навроцкому, и ответы его.

14 апреля 1847 г.

1. Известно ли вам о существовании тайного общества, называемого Славянским обществом св. Кирилла и Мефодия; если было известно, то подробно опишите цель оного, состав и все действия, в видах оного предпринятые.

О существовании тайного общества, называемого Славянским обществом св. Кирилла и Мефодия, я решительно не имею никаких понятий.

2. Если вы не знали об обществе, то объявите, от кого слышали рассуждения на счет славянства, соединения славянских племен, государственного преобразования и подобных предметах; не можете ли ныне, по объявлении вам о существовании тайного общества, сообразить все, что слышали, и объяснить все подробности, кои могут привести к обнаружению членов и действий общества.

Рассуждения о славянстве я слыхал от многих лиц, но все эти рассуждения были чисто ученые; на счет же политического соединения славян и их государственного преобразования я не слыхал ничего. Так, например, говорили о сочинениях многих славянистов, порицали или хвалили то или другое сочинение, высказывали свои мнения о них и пр[очее]. Знаю, что Гулак имел переписку с Ганкой, даже читал я некоторые письма к нему от Ганки, но в них ничего не было даже о славянстве. Также Ганка прислал Гулаку юридическую книгу собственного сочинения Ганки. Не имея решительно никаких данных, кроме одного объявления (в предложенных мне вопросах) о существовании какого-то тайного общества, очевидно, и не могу сообщить никаких подробностей, которые бы могли привести к обнаружению членов и действий общества.

3. Поименуйте всех лиц, вам известных, которые занимались предположениями о соединении славян и политическом перевороте; объясните, в какой степени каждое из этих лиц участвовало в означенных предположениях.

Так как я объявил во втором ответе, что я не знаю таких лиц, кои бы рассуждали о политическом соединении славян между собою, то на предложенный мне третий вопрос я не могу отвечать ничего утвердительного.

4. Действительно ли, что вы сами в Киеве, в собраниях у Гулака, разделяли преступные разговоры товарищей ваших; точно ли Гулак читал при вас рукопись под названием «Закон божий»; правда ли, что вы жаловались на недостаток материальных средств к скорейшему распространению идей означенной рукописи; действительно ли вычитали в том же собрании у Гулака стихотворения Шевченко «Сон» и другие, исполненные противозаконных мыслей; давали ли вы студенту Петрову собственную вашу рукопись о «Гайдамаках», и говорили ли, что находите эти рукопись весьма полезною для распространения между жителями Малороссии прежнего воинственного и свободного духа.

Я не знаю, какие преступные разговоры я мог разделять и с какими товарищами моими в собраниях у Гулака? Я не слышал, чтобы Гулак читал при мне рукопись под названием «Закон божий», и я не жаловался ни на какой недостаток материальных средств. Сочинение Шевченко «Сон» я не читал и не знаю, что это за сочинение. Студенту Петрову рукопись мою о «Гайдамаках», я действительно дал; но не говорил, что нахожу эту рукопись полезною для распространения между жителями Малороссии воинственного и свободного духа. А говоря с ним о поэзии малороссийской, я сказал, что это произведение по языку и гомерическим описаниям может стать на равне с 6-ю песнею Гомеровой Иллиады.

5. Объясните смысл следующего письма вашего к Белозерскому: «Вы спрашиваете, о каких я писал лицах, между которыми можно посеять святую любовь к родине. У меня не было на примете указать вам того или другого. Поищите, много найдете. Иногда в бедной хижине сидит с таким горячим сердцем, что может сжечь целый свет, если туда бросить хоть маленькую искру. Вы говорите, что те, которые живут в Украине, пригляделись к ней. Пригляделись: ибо ничего не видели; а покажите им, все пойдет на лад».

Белозерский, еще перед отъездом в Полтаву тосковал, что он едет в глушь, меж людей ему незнакомых. Я говорил ему, что в Полтаве не так дурно, как ему насказали. Потом из Полтавы писал ко мне тоже об этом; жаловался на пустоту общества, презрение к родному и прочее. Я ему писал, чтобы он только позаботился немного и верно найдет многих достойных людей, в которых увидит много прекрасного. Я тем более должен был вступиться за Полтаву, что это было место моего воспитания. Словами же «вы говорите, что те, которые живут в Украине, пригляделись к ней. Пригляделись, ибо ничего не видели, а покажите им, то пойдет все на лад», я намекал на то, что там ничего не знают о поэзии малороссийской и стоит только раскрыть ее, чтобы все обратили внимание на нее.

Вот смысл моего письма к Белозерскому.

6. О какой княжне Репниной вы упоминали в том же письме и о каком обществе говорила она вам, которое могло бы образоваться между молодыми людьми для утверждения и распространения веры (не в смысле религии, а как чувства и убеждения)?

В этом же письме к Белозерскому я говорил о княжне Варваре Николаевне Репниной. В одном разговоре с ней я утверждал, что религиозные сомнения должен пройти почти каждый человек, в особенности же молодой. Сомнения эти суть ничто иное, как пробный камень, на котором испытывается каждый человек в вере. И когда я сказал ей, что сам знаю некоторых людей, которые страдают этими сомнениями, хотя сам, прибавил я, тепло убежден в учении спасителя. Репнина на это мне сказала: возможно ли вам так равнодушно говорить о подобных вещах. Я думаю, что истинный христианин сам должен болеть о таких людях и было бы очень полезно, если бы образовалось общество для распространения веры между такими людьми. Это не подлинные слова княжны Репниной, но разговор мой с нею имел этот смысл.

7. О заведении какой школы в том же письме вы упоминали?

Я слыхал, не знаю только от кого, что Белозерский, с дозволения правительства, хотел завести школу в Полтаве.

8. Где находится кольцо с вырезкою внутри имен св. Кирилла и Мефодия, которое вы носили?

Кольца с вырезкою внутри имен св. Кирилла и Мефодия я никогда не носил, не имел и не получал ни от кого.

9. Добавьте, не известно ли вам, сверх предложенного в предыдущих вопросах, еще что-либо о славянофилах и Славянском обществе?

Я старался не скрывать ничего и отвечать прямо на предложенные мне вопросы, и все, что я знал, я открыл, тем более, что я не имел никакой причины скрывать что-либо: ибо не причастен ни к чему проступному против престола и правительства.

Студент Александр, Александров сын, Навроцкий

Ч. VII. арк. 10 – 14. Оригінал.

Опубл.: Збірник памяти Тараса Шевченка (1814 – 1914). – С. 129 – 131; Т. Г. Шевченко. Документи та матеріали до біографії. – С. 174 – 175 (частково).

Примітки

Подається за виданням: Кирило-Мефодіївське товариство. – К.: Наукова думка, 1990 р., т. 2, с. 384 – 387.