№ 226 1847 р. квітня 4. – Довідка ІІІ відділення про непричетність В. О. Іславіна до Кирило-Мефодіївського товариства

Иславин

3 апреля в 5 часов вечера доставлен в III отделение столоначальник I департамента государственных имуществ титулярный советник Владимир Иславин со всеми его бумагами и вещами.

В вещах и бумагах его, по самом внимательном рассмотрении оных, не оказалось ничего подозрительного. Переписку он вел преимущественно с родителем своим, отставным гвардии капитаном Александром Михайловичем Иславиным, который жительствует попеременно то в Москве, то в поместье своем в Тульской губ. Находится у него еще несколько писем от братьев, сестер, зятя (управляющего Пермскою палатою государственных имуществ Кузьминского) и самое меньшее число писем от разных знакомых. Содержание этих писем или родственное, или относится до обыкновенных случаев жизни переписывающихся лиц и не наводит ни малейшего подозрения ни в каком политическом отношении. Не только имен Кулиша, Савича, Белозерского и других, видимых из дела о Славянском обществе, но вовсе нет писем ни из западных губерний, ни из Малороссии.

Большая же часть бумаг г-на Иславина относится до его службы и ученых занятий. Он был послан своим начальством в Архангельскую губ. для устройства быта самоедов. Пробыв там 7 месяцев, он представил начальству огромный отчет, из которого потом составил и напечатал книгу о самоедах, описав их образ жизни, поверья, нравы, ремесла и разные занятия. Множество бумаг по этому предмету доказывает, что все внимание его употреблено было на службу и литературный труд, проистекший из тех же служебных занятий. Еще находятся у него начатки словаря по лесоводству и другие бумаги, показывающие его не мечтательную, но полезную деятельность.

Между вещами его нет ни кольца, ни образа во имя св. Кирилла и Мефодия и вообще ничего, относящегося к делу о Славянском обществе.

Из разговоров Иславина видно, что он, как великороссиянин, нимало не занят мыслями о Малороссии, а равно в труды его не входят никакие предметы, относящиеся до славянских племен.

Гулак был знаком с ним только потому, что они в одно время учились в Дерптском университете и бывал у него и в С.-Петербурге несколько раз, но не вел никаких разговоров, кроме самых обыкновенных, и ему, Иславину, вовсе не известно, занимается ли Гулак какими-либо особенными идеями.

Иславин знает и столоначальника департамента железных дорог Егора Егоровича Вильцина, который также учился с ним в Дерптском университете. По отзыву Иславина, Вильцин предан своей должности, любит еще музыку, всегда был человеком отличной нравственности и далеким от всяких подозрительных действий.

Иславин просил еще возвратить ему отданные им для прочтения Гулаку переплетенную тетрадь и несколько листов, содержащие в себе путевые заметки его, Иславина, и самоедские сказки. Эти тетрадь и листы действительно находятся между отобранными у Гулака бумагами.

Иславин в половине 10 часа того же вечера, апреля 3, отпущен из III отделения, и от него взята подписка, что он никому не будет объявлять ни о бытности его в III отделении, ни об осмотре бумаг его.

Помітка: Граф читал 4 апреля.

Ч. XIV, арк. 46 – 49. Оригінал.

Примітки

Подається за виданням: Кирило-Мефодіївське товариство. – К.: Наукова думка, 1990 р., т. 3, с. 196.