Початкова сторінка

Тарас Шевченко

Енциклопедія життя і творчості

?

№ 215 1847 p. квітня 18. – Свідчення В. M. Білозерського у ІІІ відділенні про його знайомство з поручиком М. X. Бушеном

Вопрос, предложенный бывшему учителю Белозерскому

18 апреля 1847 г.

В письме Вашем к Николаю Гулаку Вы писали:

«К счастью в Полтаве я не заслуживаю упрека, веду жизнь уединенную, посещаю не многих и стараюсь, чтобы моя беседа имела содержание. Я здесь нашел несколько благородно мыслящих людей, которые весьма были бы полезны, если бы их не одолевал страх. Самое положение их поддерживает в них весьма естественно это чувство. Но я до сих пор жалею, что должен был расстаться с одним из молодых умных и благородно действующих людей. Он был прислан из Образцового полка, но когда я с ним познакомился, то уже оканчивался срок пребывания его в Полтаве. Он сын генерала и воспитывался в Пажеском корпусе, его ожидает хорошая карьера, Я слышал от него дельные мысли, высказанные со скромностью человека, который только начинает учиться. Он был у меня перед отъездом, и мы прощались так, как будто непременно когда-нибудь увидимся и доскажем то, что не высказали вполне. Он обещал серьезней заниматься в Петербурге, чем здесь, хотя и здесь даже у него была библиотека. Но я должен с горестию признаться, что это единственный человек, от которого можно ожидать, что со временем он, несмотря на разного рода искушения, переведет слова в дело. Большая же часть ограничивается только словами».

Объясните смысл этого письма и в чем состояли ожидания Ваши от поручика Бушена?

Жизнь моя в Полтаве была сообразна с тою обязанностью, которую я на себя принял. Я должен был преподавать кадетам Петровского корпуса науку, одушевленную нравственными истинами, которые могли бы им быть полезны. Посему я старался, во-первых: чтобы мое знание преподаваемого предмета было твердо, во-вторых: чтобы между моими мыслями, произносимыми среди учеников в классе, и жизнью, которую я веду за классом, не было противоречия. Для этого я должен был посещать редко светские общества и не заводить многих знакомств, наконец, заботиться о том, чтобы разговоры мои не были наполнены мелочами, а, напротив, заключали бы какую-либо добрую мысль или чувство.

В Полтаве я нашел общество, какое обыкновенно бывает на провинции, отдаленной от центра гражданской и умственной деятельности. Но в корпусе были учителя, занимавшиеся с любовью своим предметом, и офицеры, из коих некоторые были тоже преподавателями и по своей обязанности были сближены ко мне. Так как я жил более уединенно и не принимал прилежного участия во многих светских занятиях, то, естественно, это приводило к вопросам: почему я не был там-то, зачем так много занимаюсь?

Далее, преподавание кадетам было для меня ново, и потому я просил более опытных наставить меня в том, каким образом мне следует вести себя. Это составляло предмет разговоров и вело к тому, что я иное принимал, а с другим был не согласен; с одним из моих суждений соглашались, а другое отвергали. Многие видели, что обязанность учителя и всякого члена общества в отношении к другим гораздо важнее, чем кажется и чем обыкновенно принято; что на многое следует смотреть внимательнее и серьезнее, и необходимо изменить несколько свой образ жизни; но это казалось трудным потому, что ко многому слишком привыкли, и если бы захотели изменить свой образ жизни, то на них будут недовольны и т. д., так что мысли и дела их двоились, и они, несмотря на правильность своих понятий и суждений, не могли привести их в исполнение из боязни сделаться смешными и произвести в некоторых неудовольствие. Многие из них не имели независимого состояния и для сбережения тех выгод, которыми пользовались в обществе, должны были покоряться всем его требованиям.

Но мне было отрадно встретиться с молодым офицером г-ном Бушеном, который казался человеком характера основательного и более самостоятельного и старался как можно меньше терять времени попусту. Он высказывал мысли, касающиеся воспитания и обращения с кадетами и тех занятий, в которых светское общество проводит время. Он говорил с сожалением о том, что отдален от Петербурга и не имеет возможности заниматься науками серьезнее. В его словах видна была душа с благородными, нравственными понятиями, а в его скромном, но постоянном характере видно было ручательство, что он приведет свои добрые мысли и намерения в исполнение. Такой смысл заключается в словах: «это единственный человек, от которого можно ожидать, что он, несмотря на разного рода искушения (представляющиеся в жизни молодому человеку), переведет слова в дело».

Бывший преподаватель Петровского кадетского корпуса Вас. Белозерский

Ч. XIV, арк. 30 – 32. Оригінал.


Примітки

Подається за виданням: Кирило-Мефодіївське товариство. – К.: Наукова думка, 1990 р., т. 3, с. 191 – 192.